Танкетка разработана на основе английской танкетки «Карден-Лойд» Мк VI и принята на вооружение Красной Армии в феврале 1931 года. Танкетка имела коробчатый корпус, собранный методом клепки из катаных броневых листов. Благодаря размещению двигателя в средней части корпуса, между местами механика-водителя и пулеметчика, удалось резко сократить длину корпуса. В танкетке широко использовались узлы и механизмы серийно выпускавшихся автомобилей, что позволило значительно уменьшить стоимость производства.
Танкетка находилась в производстве около двух лет. За это время было выпущено более 3300 этих простых и надежных машин. Они использовались в разведывательных подразделениях общевойсковых и танковых соединений, стояли на вооружении воздушно-десантных бригад, где с ними проводились широкомасштабные эксперименты по десантированию парашютным и посадочным способом. На базе танкетки был создан первый советский огнеметный танк. Огнесмесь выбрасывалась с помощью сжатого воздуха на дальность до 25 метров. В середине тридцатых на базе танкетки была создана легкая самоходная артиллерийская установка, вооруженная 76-мм динамо-реактивной пушкой.
Закупкой британских и американских образцов в 1929 году занималась специальная комиссия Главного управления механизации и моторизации во главе с руководителем Военно-технического управления генералом И.А. Xалепским. Поскольку британцы тогда считались лидерами в разработке танков. Халепский уделил особое внимание закупке в 1931 году машин у единственного и стране производителя танков, компании «Виккерс-Армстронг». В частности, танкетка «Виккерс-Карден-Лойд» Mk IV и танк «Е» послужили основой при разработке некоторых образцов основных советских танков.
Британские танкетки
Одной из первых прибыла танкетка «Карден-Лойд». Ее закупили, так как в Танковом уставе Красной Армии указывалось на необходимость иметь легкий разведывательный танк. Советские конструкторы в период с 1927-го по 1930-год, пытались реализовать собственные идеи. На базе шасси от танка Т-16 были разработаны проекты танков Т-17 и Т-25, но они так и остались на бумаге. Была построена лишь экспериментальная танкетка Т-23. На устранение недостатков Т-23 требовалось много времени, поэтому было принято решение закупить проверенный британский проект.
Советские инженеры не были в полной мере удовлетворены Mk IV, поэтому группа специалистов во главе с Н.Козыревым на московском заводе №37 внесла ряд изменений. Были установлены более мощный двигатель, новое сцепление и ведомые звездочки большего диаметра. Танкетка Т-27 (так назвали в СССР британскую машину) была вооружена пулеметом калибра 7,62-мм, но в нем отсутствовала радиостанция, что означало, что связь с экипажами других танков должна осуществляться только с помощью флажков. Эта ситуация была нормальной для Красной Армии и объяснялась неразвитостью советской радиопромышленности. Были предприняты попытки установить на Т-27 более мощное вооружение, в том числе 37-мм пушку Гочкисса и 76,2-мм пушку, но от них пришлось отказаться, так как шасси не выдерживало увеличившуюся массу машины. Кроме того, не хватало места для хранения боеприпасов, и машина теряла устойчивость при стрельбе из орудия большого калибра.
Во время полевых испытаний танкетка Т-27 показала неоднозначные результаты. Простая конструкция не требовала сложного обслуживания, но машина с трудом преодолевала болота и заснеженные территории. так как имела узкие гусеницы. Было также признано, что необходимы вращающаяся башня и способность преодолевать водные преграды вплавь. Позднее на базе Т-27 и с учетом опыта ее эксплуатации был создан легкий плавающий танк Т-37.Но даже при этих условиях Т-27 широко применялась в Красной Армии. К концу 1932 года было сформировано 65 батальонов по 50 танкеток в каждом. Они широко использовались при подавлении басмаческих выступлений в Средней Азии в 30-е годы. Когда в 1941 году началась война с Германией. Т-27 были признаны устаревшими и удалены с передовой. Есть данные об их использовании в боях в 1941 году, но это можно скорее считать проявлениями отчаяния, чем признанием боевых качеств Т-27.
Тем не менее, решение о начале массового производства танкетки Мк IV с наименованием Т-27, принятое в 1931 году, стало начальным пунктом создания настоящих танковых войск, задуманных командованием Красной Армии в конце 1920-х годов. К моменту снятия с производства в 1941 году было изготовлено 12000 танкеток Т-27. Однако самую важную закупку Халепский совершил в Америке после долгих и сложных переговоров с эксцентричным и вспыльчивым конструктором Джоном Кристи, который разработал уникальную систему танковой подвески М1928. Система предусматривала отдельную пружинную свечную подвеску для каждого опорного катка.
Это снижало общий вес: и позволяло танку двигаться по пересеченной местности при минимальной вибрации. Конструкция была далека от совершенства, но к отличие от американской армии Халепский, как и британцы, оценил ее потенциал, и в конце-концов модифицированная конструкция Кристи была положена в основу среднего танка Т-34, который считается одним из лучших из когда-либо созданных танков и стал одним из факторов победы Советского Союза в войне 1941-1945 годов.
Танкетка была вооружена 7,62-мм пулеметом ДТ, боекомплект которого составлял 2520 патронов. 40 пулеметных дисков с патронами размещались в бортовых коробках корпуса. Для стрельбы использовался простой механический прицел. На танкетках первого года выпуска пулемет устанавливался на специальном лафете, обеспечивавшем вертикальное наведение пулемета и связанным с педалью подъема и специальным сектором. На танкетках последующих выпусков установка пулемета ДТ производилась в специальном фланце, обеспечивавшем более удобное наведение пулемета, как по вертикали, так и по горизонтали, а также лучшую защиту стрелка от пуль и осколков.
Броневая защита была противопульной. Она изготавливалась из броневых листов с максимальной толщиной 10-мм. Соединение броневых листов производилось заклепками и болтами на угольниках и накладках. На машинах последнего года выпуска соединение броневых листов производилось с помощью сварки. Все швы корпуса у днища и по бортам на высоту 400-мм имели холщовую прокладку, обеспечивавшую водонепроницаемость корпуса. В верхнем лобовом листе корпуса имелся люк для доступа к тормозным валикам, закрывавшийся броневой крышкой с гайками на специальных шпильках. Кроме того, на верхнем и нижнем лобовых листах болтами крепился броневой кожух, закрывавший выступающую часть картера дифференциала. На большинстве танкеток этот кожух крепился на заклепках и снимался только вместе с лобовыми листами.
Трансмиссия, заимствованная у грузового автомобиля ГАЗ-АА, включала сухое, однодисковое сцепление с накладками из ферродо; четырехступенчатую механическую коробку передач; главную передачу; простой дифференциал с колодочными тормозами и два бортовых редуктора. Дифференциал соединялся с коробкой передач с помощью карданного сочленения (шарнира Гука). Подвеска — полужесткая, блокированная. Со стороны каждого борта находилось по три тележки сдвоенных опорных катков. Упругим элементом подвески служили листовые рессоры. Конструкция подвески не отвечала требованиям по подвижности и ее применение объясняется короткой базой машины (длина опорной поверхности гусениц равнялась 1410-мм). В гусеничном движителе применялись опорные катки с наружной амортизацией, ведущие колеса цевочного зацепления и гусеницы с ОМШ. Ширина трака мелкозвенчатой гусеницы составляла 150-мм.
Электрооборудование машины было выполнено по однопроводной схеме с положительным выводом аккумуляторной батареи на корпус. Напряжение бортовой сети составляло 6В. В качестве источников электроэнергии использовались аккумуляторная батарея ЗСТ-У напряжением 6 В и емкостью 80 Ампч, а также динамомашина мощностью 200 Вт. В 1935 году на военных маневрах продемонстрировалось воздушная транспортировка танкеток Т-27, подвешенных к тяжелым бомбардировщикам ТБ-3. Устройство, с помощью которого осуществлялась подвеска, разработал изобретатель А. Ф. Кравцев. С помощью этого устройства танкетки Т-27 не только подвешивались под самолетами, но и сбрасывались с малой высоты на землю.
Эксплуатация танкетки в войсках показала, что танкетка была достаточно простой и неприхотливой машиной. Однако опыт ее применения на учениях свидетельствовал, что для машин такого класса необходима вращающаяся башня (с установленным в ней вооружением),способность преодолевать водные преграды вплавь и менее плотная компоновка. На 1941 год реальные боевые возможности танкетки Т-27 были очень невелики. Ее броня пробивалась с дистанции порядка 200-300 м бронебойными немецкими винтовочными пулями калибра 7,92-мм,а это означало,что противник мог нанести непоправимый ущерб советской танкетке стреляя из обычной армейской винтовки. Против же имевшихся в большом количестве в Вермахте 7,92-мм противотанковых винтовок PzB 39, не говоря уже о противотанковых пушках, Т-27 была совершенно беззащитна.
Танкетка Strv m/37 Машина разработана на базе танкетки AH-IV чехословацкой фирмой CKD-Praga по шведскому заказу. В 1938 г. в Швеции по лицензии было произведено 48 единиц. ТТХ танкетки: длина – 3,4 м; ширина – 1,9 м; высота – 1,9 м; клиренс – 350 мм; масса – 4,7 т; бронирование – 4-15 мм; тип двигателя — рядный … Читать далее
Танкетки | Чехословакия
Танкетка LT vz.33 (Tančík vz. 33) Танкетка создана на базе лицензионной английской танкетки «Carden-Loyd Mk-VI» и принята на вооружение в 1934 г. Всего было выпущено 74 машины, 40 из которых было захвачено Вермахтом для использования в учебных целях. ТТХ танкетки: длина – 2,7 м; ширина – 1,8 м; высота – 1,5 м; клиренс – 235 … Читать далее
Танкетки | Франция
Танкетка Renault UE Танкетка Renault UE 2 Танкетка разработана на основе английской «Виккерс-Карден-Лойд Мк-IV» и принята на вооружение в 1932 г. Всего было построено 4 896 машин. Известны модификации танкетки – UE (выпущено 2 596 шт.). Румыния по лицензии выпустила 126 машин. Захваченные Вермахтом 3 тысячи танкеток использовались под обозначением «UE 630 (f)», часть из … Читать далее
Танкетки | СССР
Танкетка Т-27 Танкетка была создана на основе лицензийной английской танкетки «Carden-Loyd Mk-IV» и принята на вооружение в 1931 г. Всего было выпущено – 3 295 машин, из которых к началу войны имелось 2 343 экземпляров. Машина не имела башни, а места командира, водителя и двигатель прикрывали три откидывающихся колпака. На базе танкетки был создан огнеметный … Читать далее
Танкетки | Польша
Танкетка ТК-3 Танкетка TKS Танкетка TKS в качестве бронедрезины Захваченная немцами танкетка Panzerkampfwagen TK-3/TKS(p) Танкетка разработана на основе английской танкетки Carden-Loyd Mk-VI, на выпуск которой Польшей была приобретена лицензия. Принята на вооружение Войска Польского в 1931 г. Серийное производство осуществлялось государственным предприятием PZInz (Panstwowe Zaklady Inzynierii) с 1931 по 1936 г. Танкетка выпускалась в четырех модификациях. … Читать далее
Танкетки | Италия
Танкетка Carro Veloce CV 29 Закупив у Великобритании танкетку Vickers-Carden-Lloyd Mk-VI Италия на ее основе в 1929 г. выпустила партию машин из 24 танкеток под обозначением Carro Veloce CV-29. Корпус танкетки был клёпаным и собирался из катаных броневых листов. Органы управления танкеткой были предельно просты. Слева и справа от водителя размещалось два рычага, а впереди … Читать далее
Маленькие танки с большими амбициями. Танкетки TK и TKS
Польские танкетки TK и TKS (малые разведывательные безбашенные танки) были созданы на базе шасси знаменитой английской танкетки Carden Loyd. Танкетки производились в Польше с начала 1931 года и активно использовались в боях Второй мировой войны. Обычно они были вооружены пулеметами, но перед самой войной в 1939 году их начали перевооружать 20-мм пушкой, однако до начала боевых действий успели модернизировать таким образом всего 24 машины. К началу Второй мировой войны Польша располагала более чем шестью сотнями боевых машин данного типа: они составляли основу бронетанковых сил страны.
Британская танкетка Carden-Loyd Mk VI стала одной из самых распространенных машин данного класса в мире. Созданная в конце 1920-х годов она привлекла внимание военных многих стран мира, в частности СССР, Польши, Франции. Танкетка была предназначена для вооружения подразделений моторизованной пехоты британской армии. Она должна была повысить тактическую подвижность пехотных соединений — обеспечить непрерывность поддержки пехоты пулеметным огнем, путем быстрого перемещения станковых пулеметов на поле боя с одной позиции на другую.
В конце 1929 года был изготовлен прототип польской танкетки TK-1, вслед за которым последовал очень похожий на него прототип TK-2. Обе танкетки отличались открытым сверху бронекорпусом и вооружались одним 7,92-мм пулеметом wz.25 или wz.30, который можно было использовать как против наземных, так и против воздушных целей. Бронирование обеих танкеток было одинаковым, толщина брони составляла от 3 до 7 мм. Отличия заключались лишь в расположении мотора, воздухозаборников и конструкции подвески. Так на танкетку TK-1 ставился двигатель Ford-A, а на танкетку TK-2 — Ford-T. Обе машины прошли испытания летом 1930 года в Модлине недалеко от Варшавы, однако в серию данные боевые машины не пошли, работы над созданием польской танкетки были продолжены.
В том же году, основываясь на опыте работ над танкетками TK-1 и TK-2, в Урсусе недалеко от польской столицы был выпущен более тяжелый улучшенный вариант танкетки, получившей обозначение TK-3. После всесторонних тестов, которые продлились с марта по июль 1930 года, эту версию приняли на вооружение польской армии. Серийный выпуск новой танкетки начался в конце 1931 года. В результате до 1934 года компания Panstwowe Zaklady Inzynierii («Урсус») выпустила порядка 300 танкеток TK-3. Данная техника стала первой гусеничной бронемашиной, все детали которой, хотя и по лицензии, были произведены непосредственно в Польше. Экипаж танкетки, состоявший из двух человек, располагался в легкобронированной надстройке с толщиной брони от 3 до 8 мм. Вооружалась данная модель 7,92-мм пулеметом wz.25, огонь из которого вел командир. В качестве силовой установки использовался двигатель Ford-A.
В 1933 году танкетка прошла модернизацию, на ней появился новый двигатель Polski Fiat 122А, который развивал мощность 40 л.с. при 2600 оборотах в минуту. Двигатель расходовал порядка 36 литров при движении по шоссе или 70 литров топлива на 100 километров при движении по пересеченной местности. Всего было выпущено два десятка подобных боевых машин.
Уже перед самой войной, осознавая, что пулеметного вооружения будет явно недостаточно, польские военные еще раз инициировали модернизацию танкетки TKS, которая получила 20-мм автоматическую пушку Bofors FK-A wz.38. По планам до 30 января 1949 года такими скорострельными пушками планировалось перевооружить 110 танкеток, но до сентября 1939 года в войска попало всего около 20 подобных машин. Они поступили в распоряжение 10-й механизированной бригады, в которой использовались в качестве командирских.
Также на базе танкетки TKS польскими конструкторами был создан тягач-транспортер C2P. Машина была создана в 1933 году. В первую очередь изменения затронули ходовую часть танкетки: направляющее колесо было увеличено и соприкасалось с землей, уменьшив тем самым давление на грунт. Бронерубка была срезана и приспособлена для транспортировки 4 пехотинцев или амуниции. Машина серийно производилась с 1937 года и вплоть до оккупации Польши гитлеровскими войсками. До этого момента польские предприятия собрали 196 транспортеров-тягачей, в планах было выпустить еще как минимум 117 подобных вспомогательных машин. Главным образом они использовались для транспортировки 40-мм зенитных пушек и 75-мм полевых орудий.
Перед Второй мировой войной в Польше имелось более 600 танкеток ТК-3 и TKS, ими было полностью укомплектовано 11 разведывательных бронедивизионов (в их состав входили 13 танкеток и 8 бронеавтомобилей), 15 отдельных разведывательных танковых рот (по 13 танкеток в каждой), а также по одной разведывательной танковой роте и одному танковому батальону, входивших в состав механизированных бригад. Уже после начала войны к ним прибавилась рота легких танков при штабе обороны Варшавы, а также несколько импровизированных соединений различной численности, которые укомплектовывались из состава трех Резервных центров бронетанковых вооружений.
Во время польского похода Красной Армии советские войска захватили в Львове, где размещался польский 6-й танковый батальон из состава 10-й моторизованной кавалерийской бригады полковника Мачека, до 10 исправных танкеток TKS и тягачей-транспортеров C2P, созданных на их базе. Часть танкеток была захвачена прямо на территории казарм подразделения. Данные танкетки в 1940 году были доставлены на полигон Научно-исследовательского института бронетанковой техники (НИИБТ Полигон), где прошли серию испытаний.
Весьма любопытным представляется тот факт, что при изучении польских танкеток TKS и танка 7TP советские специалисты практически не обратили внимания на перископический прибор наблюдения, созданный Рудольфом Гундлахом. При изучении танкетки они просто отметили факт наличия прибора, а в отчете о танке 7TP дали о нем небольшую справку. При этом в танкетке TKS именно перископический прибор был, скорее всего, самой интересной деталью. Созданный Гундлахом перископический прибор, который сегодня более известен как Vickers Tank Periscope MK.IV (или просто MK.IV), является, пожалуй, лучшим образцом танковой оптики того временного периода. Он обладал хорошей обзорностью и отличался возможностью быстрой замены поврежденной призмы. Данный перископ сначала скопировали англичане, а затем и танкостроители многих других стран. В Советском Союзе данный перископический прибор как будто бы не заметили, о нем вспомнили лишь в 1943 году. При этом в нашей стране обозначение MK-IV он получил не в соответствии с британской спецификацией, а в честь тяжелого танка MK-IV «Черчилль».
Бронекорпус польской танкетки не особо впечатлил советских специалистов. С одной стороны данный корпус был разработан практически с нуля и явно по всем параметрам превосходил не только британский оригинал, но и все остальные машины, которые были созданы на базе английской танкетки Carden-Loyd Mk.VI. В отличие от них польский экипаж не чувствовал себя в тесноте, корпус получился достаточно просторным. И мехвод, и командир танкетки имели неплохой обзор, широкие люки позволяли им нормально попадать внутрь и покидать боевую машину, а также обеспечивали удобство технического обслуживания узлов и агрегатов техники. С другой стороны очень небольшие габариты танкетки все равно не позволяли разместить силовую установку отдельно от экипажа, мотор был установлен в боевом отделении. Тут же были размещены и топливные баки, перенести которые в другое место было невозможно.
По итогам проведенных в СССР испытаний и изучения конструкции польской танкетки были сделаны следующие выводы: «В польской армии танкетка TKS была основным типом танка-разведчика. На испытанной танкетке имелась надпись «Эскадрон смерти», на основании которой можно было сделать вывод, что танкетки находились на вооружении польских кавалерийских частей. Выполненная по типу британской танкетки Carden-Loyd, она обладала рядом изменений, которые были связаны с использованием польских автомобильных агрегатов, улучшающих ее конструкцию. Для советской танковой промышленности танкетка TKS представляет лишь учебный интерес».
Тактико-технические характеристики TKS: Габаритные размеры: длина — 2560 мм, ширина — 1760 мм, высота — 1330 мм, клиренс — 330 мм. Боевая масса — 2650 кг. Бронирование — 3-10 мм. Вооружение — один 7,92-мм пулемет Hotchkiss wz. 25, на 24 машинах — 20-мм пушка wz. 38 FK-A. Боекомплект — 1920 патронов или 80 снарядов. Силовая установка — 4-цилиндровый бензиновый двигатель Polski Fiat 122ВС мощностью 46 л.с. Максимальная скорость — 40 км/ч (по шоссе). Запас топлива — 60 литров. Запас хода — 160 км (по шоссе), 90 км (по пересеченной местности). Экипаж — 2 человека (командир и механик-водитель).
В Советском Союзе, как и в других странах, накануне Второй мировой войны основу танкового парка вооруженных сил составляли легкие танки. Назначение их в тот период было весьма разнообразным — разведка, непосредственная поддержка пехоты и ведение самостоятельных боевых действий в составе крупных танковых соединений.
С 1927 по 1943 год в Советском Союзе было создано и принято на вооружение 11 образцов легких и малых танков и танкеток. Все они в большей или меньшей степени принимали участие во Второй мировой войне.
3 ноября 1930 года на 2-м заводе Всесоюзного автотракторного объединения (ВАТО) был изготовлен первый опытный образец танкетки К-25 (или В-25, В — «Виккерс») по образцу английской танкетки Carden-Loyd. Эта машина и стала прототипом танкетки Т-27. В отличие от опытного образца она была оснащена двигателем «Форд-АА». Машина была принята на вооружение постановлением РВС СССР от 13 февраля 1931 года. Серийное производство Т-27 было организовано на заводах «Большевик» в Ленинграде и № 37 в Москве (бывший 2-й завод ВАТО), а также Нижегородском автомобильном заводе (позже ГАЗ). Всего с 1931 по 1934 год было изготовлено 3328 танкеток, включая 187 огнеметных.
Корпус танкетки состоял из катаных броневых листов толщиной 4—10 мм, соединявшихся заклепками и частично электросваркой. Листы корпуса по высоте до 400 мм от днища соединялись с применением холщовых прокладок, чем обеспечивалась его водонепроницаемость при преодолении брода. Танкетка была вооружена одним пулеметом ДТ с боекомплектом 1764 патрона (на машинах ранних выпусков — 2520 патронов). 28 пулеметных магазинов располагались на стеллажах, установленных в патронных коробках в кормовой части корпуса, и подавались для заряжания тросовым механизмом. Средства внешней и внутренней связи отсутствовали. На машине устанавливался 4-цилиндровый карбюраторный двигатель «Форд-АА» (ГАЗ-АА) мощностью 40 л.с., позволявший машине массой 2,7 т развивать скорость до 42 км/ч. Запас хода по шоссе составлял 110 км. Экипаж состоял из двух человек: командира-стрелка и механика-водителя. Для посадки экипажа на крыше корпуса имелись два прямоугольных люка, закрывавшихся крышками. Наблюдение за полем боя велось через смотровые щели, расположенные в верхнем лобовом и бортовых листах корпуса.
Танкетки Т-27 проходят по Красной площади. 7 ноября 1932 года.
Танкетки Т-27 во время тактических занятий.
Танкетка Т-27 поступала на вооружение разведывательных подразделений механизированных частей РККА. По мере насыщения войск легкими танками, Т-27 передавались в танковые роты и батальоны стрелковых дивизий. В 1932 году была разработана парашютно-десантная подвеска танкетки под самолетом ТБ-1, и в том же году она была принята на вооружение ВВС РККА. В конце 1930-х годов танкетки Т-27 использовались в качестве тягачей 45-мм противотанковых пушек.
Как и танкетка Т-27, малые плавающие танки Т-37А, а также созданные позднее Т-38 и Т-40, предназначались для ведения разведки и боевого охранения. Необходимо отметить, что крупносерийное производство плавающих танков в тот период было организовано только в Советском Союзе.
Проектирование легких плавающих танков в Советском Союзе началось осенью 1931 года, когда Управление механизации и моторизации (УММ) РККА получило информацию об испытании в Великобритании танка-амфибии Vickers-Carden-Loyd. Работы поручили Опытно-конструкторскому машиностроительному отделу (ОКМО) завода «Большевик» под руководством С. Гинзбурга. Причем никакими сведениями об английской машине, кроме фотографий и общих тактико-технических характеристик, советские инженеры не располагали. Базой для проектирования первого советского плавающего танка послужил «легкий трактор-тягач Карден-Лойд грузоподъемностью до 3 тонн» (три такие машины были закуплены у фирмы Vickers еще в 1930 году). Советские конструкторы использовали ходовую часть и компоновку трактора (с расположением двигателя вдоль правого борта). Сделано это было не случайно — на приводимых в иностранной печати фотографиях амфибии Vickers-Carden-Loyd было хорошо видно, что и на английской машине использовалась аналогичная ходовая часть.
Танкетка Т-27, переоборудованная в артиллерийский тягач.
Танкетки-тягачи Т-27 буксируют 45-мм противотанковые пушки. 1939 год.
Колонна танков Т-37А на маневрах войск Киевского военного округа. 1937 год.
Опытный образец нового танка, первоначально проходивший в документах под обозначением «Селезень», а затем получивший индекс Т-33, был готов к весне 1933 года. Одновременно с ним на заводе № 2 ВАТО под руководством Н. Козырева был спроектирован, изготовлен и в июле 1932 года предъявлен на испытания малый плавающий танк Т-41. С учетом результатов испытаний в первой половине 1933 года изготовили 12 таких танков, но уже с измененной конструкцией корпуса. Плавающий танк Т-37 конструкции ОКМО поступил на испытания также в июле 1932 года. Его компоновка была подобна Т-33 и амфибии Vickers-Carden-Loyd. В ходе заводских испытаний у танка Т-37 было выявлено большое количество недостатков, поэтому осенью 1932 года дальнейшие работы по машине прекратили. Что касается серийных танков Т-41, то 7 ноября 1932 года они участвовали в параде на Красной площади, а затем были переданы в танковые части, где использовались в качестве учебных машин. Некоторые из них эксплуатировались вплоть до 1939 года. Один серийный Т-41 летом 1945 года имелся в составе воздушно-десантных частей Московского военного округа. Эта машина использовалась для отработки вопросов доставки танков по воздуху.
Учитывая опыт, накопленный при проектировании машин Т-41 и Т-37, УММ РККА приняло решение о разработке нового плавающего танка. Предполагалось, что машина «по компоновке будет аналогична Т-41, но с подвеской от танка Т-37». Постановлением Совета труда и обороны СССР от 11 августа 1932 года, еще до изготовления опытного образца, на вооружение Красной Армии был принят новый плавающий танк, получивший обозначение Т-37А. Создание и организацию серийного производства Т-37А поручили заводу № 37 в Москве. Сюда передали весь материал по Т-37 разработки ОКМО, а также одну прибывшую из Англии амфибию Vickers-Carden-Loyd. Руководил работами главный конструктор танка Т-41 Н. Козырев.
Танк Т-37 А преодолевает водную преграду по наплавному мосту. Ленинградский военный округ, 1936 год.
Подразделение танков Т-37А на марше. Впереди — командирский Т-37ТУ, оснащенный радиостанцией с поручневой антенной. Юго-Западный фронт, 1941 год.
Несмотря на уже имевшийся у завода № 37 опыт серийного производства танкеток Т-27, развертывание выпуска танка Т-37А шло с большими трудностями. Дело в том, что новая машина была сложнее, чем Т-27, а возможности завода были весьма ограниченны. Тем не менее годовой план по плавающим танкам на 1933 год, спущенный заводу, составлял 1200 машин.
Корпус Т-37А имел клепано-сварную конструкцию и собирался на каркасе из уголков. Толщина броневых листов составляла 4,6 и 8 мм. На крыше подбашенной коробки, на шаровой опоре устанавливалась башня цилиндрической формы, смещенная к правому борту. Ее поворот осуществлялся вручную, с помощью приваренных изнутри рукояток. Следует отметить, что серийные машины имели два варианта корпусов и башен. Дело в том, что завод № 37 производил лишь сборку танков, а корпуса и башни поступали на него с Подольского машиностроительного и Ижорского заводов. Вооружение состояло из 7,62-мм пулемета ДТ (боекомплект 2142 патрона в 34 магазинах), смонтированного в шаровой установке в лобовом листе башни.
Без поворота последней его можно было наводить по горизонту до 30° на сторону, а по вертикали от —20° до +30°. Для наблюдения за местностью в корпусе и башне имелись смотровые щели.
Ремонт танка Т-37А на одном из предприятий Ленинграда. 1941 год.
Малый плавающий танк Т-38.
Автомобильный карбюраторный 4-цилиндровый двигатель ГАЗ-АА мощностью 40 л.с. располагался продольно, ближе к левому борту машины, маховиком вперед. Он позволял танку развивать скорость 38 км/ч. Запас хода достигал 185 км. Трансмиссия состояла из однодискового главного фрикциона сухого трения, четырехскоростной коробки передач, карданного вала, главной передачи, конического дифференциала с колодочными тормозами и привода водоходного движителя. Последний включал в себя храповую муфту, соединявшую носок коленчатого вала двигателя с валом гребного винта, и механизм реверсирования (поворота лопастей). Движение на плаву обеспечивал двухлопастный гребной винт. Поворот на плаву осуществлялся с помощью руля, установленного в потоке винта. Для откачки воды на днище корпуса предусматривался специальный насос. На плаву машина развивала скорость до 6 км/ч. Для увеличения водоизмещения к надгусеничным полкам слева и справа крепились поплавки, заполненные пробкой.
Колонна танков Т-38 на учениях Ленинградского военного округа. Октябрь 1939 года.
Танки Т-38 проходят по Красной площади. 1 мая 1937 года.
Танки Т-38 в разведке. Лето 1941 года.
Текущий ремонт танков Т-38 в перерыве между боями. 1941 год.
Танк производился серийно с 1933 по 1936 год. За это время завод № 37 выпустил 1909 линейных машин, 643 радиотанка Т-37ТУ с радиостанцией 71-ТК-1, оборудованных поручневой антенной, и 75 химических машин БХМ-4.
Эксплуатация плавающих танков в войсках выявила, что у Т-37А ненадежна трансмиссия и ходовая часть, часто спадают гусеницы, мал запас хода, недостаточен запас плавучести. Поэтому КБ-Т завода № 37 получило задание на проектирование нового танка-амфибии на базе Т-37А. Работы начались в конце 1934 года под руководством нового главного конструктора Н. Астрова.
В июне 1935 года опытный образец танка, получившего армейский индекс Т-38, был передан на испытания. При проектировании конструкторы по возможности постарались использовать элементы Т-37А, к этому времени хорошо освоенного в производстве. Компоновка Т-38 была аналогична танку Т-37А, правда, механик-водитель был размещен справа, а башня слева. Т-38 имел более широкий корпус без дополнительных надгусеничных поплавков. Вооружение осталось прежним — 7,62-мм пулемет ДТ, смонтированный в шаровой установке в лобовом листе башни. Конструкция последней, за исключением мелких изменений, была полностью заимствована у танка Т-37А. На Т-38 был установлен тот же двигатель, что и на его предшественнике — ГАЗ-АА мощностью 40 л.с. Двигатель в блоке с главным фрикционом и коробкой перемены передач устанавливался вдоль оси танка между сиденьями командира и механика-водителя. Трансмиссия состояла из однодискового главного фрикциона сухого трения (автомобильное сцепление от ГАЗ-АА), «газовской» четырехскоростной коробки передач, карданного вала, главной передачи, бортовых фрикционов и бортовых передач. Ходовая часть во многом была идентична танку Т-37А, от которого заимствовали конструкцию тележек подвески и гусеницы. Для движения машины на плаву использовался трехлопастной винт и плоский руль. Винт при помощи карданного вала соединялся с редуктором отбора мощности, закрепленным на коробке перемены передач.
За период с 1936 по 1937 год было изготовлено 1228 танков Т-38 (из них 165 с радиостанцией), затем последовал годичный перерыв, а в 1939 году цеха покинули еще 112 машин. Этот перерыв был вызван большим количеством рекламаций на новую машину, поступавших из войск. Во время летних маневров 1937 года выяснилось, что в боевом отношении новая машина ничем не отличается от Т-37А и, по сути, осталась такой же танкеткой с вращающейся башней, что и ее предшественница. Малое водоизмещение не позволяло Т-38 перевозить на броне через водные преграды даже двоих пехотинцев. Перегрузка в 120–150 кг приводила при маневрировании на плаву к захлестыванию водой люка командира, в результате чего танк тонул. Чтобы повысить мореходные качества, на Т-38, по рекомендации АБТУ, в частях пытались устанавливать поплавки, снятые со списанных Т-37, но это мало помогало. При движении на суше танк также вел себя не лучшим образом. Вызывала нарекания и его проходимость вне дорог — следствие недостаточной удельной мощности, а низкая эффективность системы охлаждения приводила к быстрому перегреву и выходу из строя двигателя.
Танки Т-38 во время парада в честь 24-й годовщины Великой Октябрьской социалистической революции. Куйбышев, 7 ноября 1941 г. В г. Куйбышев (ныне г. Самара) были эвакуированы из Москвы правительство (Совет народных комиссаров) и все дипломатические миссии.
Итоги летних маневров 1937 года и привели к тому, что танк был объявлен небоеспособным, а его производство приостановлено. Завод № 37 занялся основательной модернизацией танка, в результате которой появился танк Т-38М. Таких машин, впрочем, изготовили всего семь — серийное производство их уже не имело смысла, так как полным ходом шла разработка нового, более совершенного плавающего танка Т-40.
Этот танк был разработан в конце 1938 года в КБ завода № 37 в Москве под руководством Н.А. Астрова. К весне 1939 года были собраны первые образцы: один — с торсионной подвеской, два — с рессорной, по типу тягача «Комсомолец». Оба образца сразу же поступили на испытания. По их результатам предпочтение получила машина с торсионной подвеской. В ее конструкцию, правда, пришлось внести значительное число изменений и улучшений, позволивших повысить надежность танка. Была несколько изменена конструкция корпуса, траков гусениц и опорных катков, увеличен диаметр торсионных валов, установлен новый четырехлопастный гребной винт, вместо двигателя «Додж» предполагалось использовать советский мотор ГАЗ-202. В таком виде постановлением Комитета Обороны СССР от 19 декабря 1939 года танк Т-40 был принят на вооружение. Его серийное производство осуществлялось в 1940–1941 гг. на заводе № 37.
Схема компоновки танка отличалась от классической расположением двигателя и трансмиссии. Боевое отделение, объединенное с отделением управления, находилось в средней части корпуса машины. Экипаж состоял из механика-водителя и командира танка, одновременно выполнявшего функции наводчика. Совместное расположение членов экипажа облегчало непосредственную связь между ними и обеспечивало возможность их взаимозаменяемости. Установленный продольно двигатель танка вместе с главным фрикционом и коробкой передач находился в средней части корпуса у правого борта. Остальные узлы и агрегаты трансмиссии размещались в передней части корпуса. Башня конической формы была смещена к левому борту. В нижней части кормы корпуса находилась гидродинамическая ниша для гребного винта и водоходных рулей.
Колонна танков Т-38 на марше. Ленинградский фронт, Невская оперативная группа, Отдельный батальон легких танков, сентябрь 1942 года.
Броневая защита была противопульной, с рациональными углами наклона броневых листов. Соединение катаных броневых листов корпуса и башни производилось при помощи электросварки и частично заклепками и болтами. Съемными были сделаны подбашенный, надмоторный, лобовой и кормовой листы корпуса.
В танке устанавливался четырехтактный 6-цилиндровый карбюраторный двигатель ГАЗ-202 жидкостного охлаждения мощностью 85 л.с. Два топливных бака общей емкостью 206 л располагались в кормовой части корпуса. Они обеспечивали запас хода до 300 км.
Трансмиссия состояла из однодискового главного фрикциона, четырехступенчатой коробки передач автомобильного типа, главной передачи, двух многодисковых бортовых фрикционов, тормозные ленты которых имели накладки из феродо, и двух одноступенчатых бортовых редукторов.
Движение на плаву осуществлялось с помощью четырехлопастного гребного винта, отбор мощности к которому производился от коробки передач через специальный редуктор и карданный вал. Для обеспечения плавучести и остойчивости верхняя часть корпуса была расширена. Управление на плаву обеспечивалось с помощью двух водоходных рулей. Запас плавучести составлял всего 8 % от общей массы машины, которая составляла 5,5 т.
Впервые на серийном отечественном малом танке применили индивидуальную торсионную подвеску. Использование торсионных валов было связано со стремлением обеспечить защиту упругих элементов подвески от боевых повреждений. Однако отсутствие амортизаторов приводило к сильному раскачиванию корпуса машины во время движения.
Легкий плавающий танк Т-40.
Танк Т-30 в музее в Кубинке.
С 1933 по 1939 год в части Красной Армии поступило около 4 тысяч плавающих танков Т-37А и Т-38. Факт наличия столь большого числа танков-амфибий у Советского Союза накануне Второй мировой войны служит ныне одним из аргументов в защиту «теории» о немецком превентивном ударе. То есть СССР якобы готовился к агрессии, а Германия вынуждена была защищаться. Многочисленные же танки-амфибии требовались для форсирования водных преград при движении советских войск на запад. Подобная точка зрения не имеет ничего общего с действительностью. Во-первых, в Красной Армии не существовало никаких специализированных амфибийных частей, которые можно было бы рассматривать в качестве сил первого броска при захвате плацдармов на берегах рек. Во-вторых, отсутствовали и какие-либо самоходные плавсредства, предназначенные для обеспечения переправы пехотных подразделений. Сами же плавающие танки для этой цели не годились. Т-37А и Т-38, по принятой тогда классификации, относились к малым танкам и отличались от танкеток лишь наличием вращающейся башни. В задачи же танкеток и малых танков входила, как уже упоминалось выше, главным образом, непосредственная поддержка пехоты, а также разведка и боевое охранение. Никаких других задач перед советскими танками-амфибиями не ставилось.
Танк Т-40 с ликвидированным приводом гребного винта (Т-40C) в Военно-историческом музее бронетанкового вооружения и техники в Кубинке.
В середине 1930-х годов они поступали в механизированные, а затем и в танковые соединения. В частности, в 1937 году в штат механизированного корпуса входило 67 танков Т-37. В двух боевых эскадронах механизированного полка кавалерийской дивизии имелось до 30 Т-37 и Т-38. В основном же они поступали в танкетные, а затем в танковые батальоны стрелковых дивизий. К сентябрю 1939 года, например, таких батальонов было 80, в каждом насчитывалось по одной танковой роте из 22 единиц Т-37/38.
В дополнение к подвеске ПГ-12 и ее усовершенствованному варианту ПГ-12М в Военной академии механизации и моторизации (ВАММ) имени Сталина была разработана подвеска ТВД-2. В конце 1936 года в ходе испытаний в НИИ ВВС с этой подвески был осуществлен сброс танка Т-37А на воду на Медвежьих озерах под Москвой. Сброс танка на воду осуществлялся с минимально возможной высоты 15–20 м. Для предохранения машины от повреждений при ударе о воду под ее днищем монтировались специальные амортизирующие приспособления трех типов: дубовые брусья, брезентовый экран с сосновыми рейками и еловый лапник, уложенный между экраном и днищем танка. В ходе испытаний на воду сбросили три танка Т-37А, каждый со своим вариантом амортизации. Наиболее удачным оказался вариант с еловым лапником. Тем не менее все танки получили серьезные повреждения днища при ударе о воду и затонули.
Накануне Великой Отечественной войны в штат воздушно-десантного корпуса входил танковый полк, на вооружении которого должны были состоять 50 единиц Т-38.
Боевое крещение советские танки-амфибии получили в ходе вооруженных конфликтов на Дальнем Востоке. Правда, использовались они в весьма ограниченном количестве. Так, в частях и соединениях Красной Армии, участвовавших в боевых действиях в районе реки Халхин-Гол, танки Т-37А имелись только в составе стрелково-пулеметного батальона 11-й танковой бригады (8 единиц) и танкового батальона 82-й стрелковой дивизии (14 единиц). Судя по отчетам, они оказались малопригодными и в наступлении, и в обороне. В ходе боев с мая по август 1939 года 17 из них были потеряны.
В составе стрелковых и кавалерийских частей Красной Армии (к тому времени в танковых бригадах западных военных округов танков-амфибий уже не было) Т-37А и Т-38 приняли участие в «освободительном походе» в Западную Украину и Белоруссию, в сентябре 1939 года. Боевых действий в ходе этой операции практически не велось. Имели место лишь отдельные стычки с польскими войсками. Так, например, плавающие танки участвовали в столкновении с польскими частями в районе города Холм 20–22 сентября. При этом были потеряны три Т-37А из состава танковых батальонов 45-й и 367-й стрелковых дивизий. В «Отчете о действиях танковых войск Красной Армии в Польше» о плавающих танках говорилось следующее: «Танки Т-38 как машины разведки не соответствуют поставленным им задачам. В ходе всей операции они не успевали за танками Т-26…
Танки Т-37А в ходе маршей часто выходили из строя, проходимость низкая, отставали даже от пехотных подразделений».
К началу боевых действий с Финляндией 30 ноября 1939 года в частях Ленинградского военного округа насчитывалось 435 Т-37А и Т-38, которые довольно активно участвовали в боях. Так, например, 11 декабря на Карельский перешеек прибыл 18-й отдельный танковый батальон в составе 54 танков Т-38. Батальон был придан 136-й стрелковой дивизии, его танки использовались в качестве подвижных огневых точек на флангах и в промежутках между боевыми порядками атакующих пехотных подразделений. Кроме того, на танки Т-38 была возложена охрана командного пункта дивизии, а также вывоз с поля боя раненых и доставка боеприпасов.
В составе 70-й стрелковой дивизии действовал 361-й танковый батальон (10 Т-26 и 20 Т-38). 2 декабря взвод Т-38 был послан в разведку к станции Ино. В ходе выполнения задачи наши танкисты встретили до батальона финской пехоты с артиллерией, пытавшейся зайти в тыл советским частям. Танки приняли ночной бой, длившийся до утра, и сорвали атаку противника. Артиллерийским огнем финнов было подбито три танка Т-38.
К началу войны с Финляндией танковые войска 9-й армии состояли из 177-го отдельного разведывательного батальона 122-й стрелковой дивизии и отдельного разведывательного батальона 163-й стрелковой дивизии. В двух этих частях насчитывалось 29 танков Т-37А и два Т-38. Вначале они использовались главным образом для разведки, а затем были распределены между стрелковыми полками.
Эшелон с танками Т-40 перед отправкой на фронт. Москва, июль 1941 года.
Танки Т-40 из состава 42-й танковой бригады, оставленные экипажами из-за отсутствия горючего. Брянский фронт, октябрь 1941 года.
За 15 дней боев почти все танки вышли из строя, подорвавшись на минах. Воевали Т-37А и Т-38 и на Мурманском направлении. Причем на второстепенных участках фронта для поддержки пехоты, помимо этих танков, применялись и танкетки Т-27, и даже полубронированные тягачи «Комсомолец».
В целом же в условиях специфического Карельского театра военных действий и наличия у финских войск сильной противотанковой обороны маломощные, слабобронированные и легковооруженные плавающие танки показали себя неважно. Корпуса танков разрушались от взрыва противопехотных мин, а броня пробивалась огнем противотанковых ружей. Маневренность машин на местности оказалась недостаточной, сцепление с грунтом слабым, а проходимость по снегу очень плохой. В некоторых частях на траки гусениц Т-37А и Т-38 наваривали шипы, изготавливаемые из подручных материалов. Там, где такой возможности не было, переворачивали гребнем наружу от двух до восьми траков, что несколько повышало проходимость. Почти везде плавающие танки несли высокие потери, часто выходили из строя по техническим причинам. В качестве трофеев финны захватили 29 танков Т-37А и 13 Т-38.
В ходе формирования в 1940–1941 годах механизированных корпусов для укомплектования их материальной частью использовалась и вся техника танковых батальонов стрелковых дивизий, в том числе и плавающие танки. По штату в механизированном корпусе должно было находиться 17 боевых машин этого типа. В действительности такое положение соблюдалось далеко не всегда. В некоторых корпусах плавающих танков не было совсем, а в 40-й танковой дивизии 22-го механизированного корпуса Киевского Особого военного округа, например, насчитывалось 19 легких танков Т-26 и 139 Т-37А!
Танк лейтенанта А. Лобанова в засаде. Декабрь 1941 года.
По состоянию на 1 июня 1941 года в Красной Армии насчитывалось 2558 танкеток Т-27, 2331 танк Т-37А и 1129 танков Т-38. При этом в исправном техническом состоянии находилось 1134, 1371 и 629 боевых машин соответственно.
Что касается Т-40, то до июня 1941 года заводские цеха покинул 151 танк этого типа, еще 41 машину изготовили в июне. К 1 июня 1941 года в войсках имелось всего 132 Т-40, из которых эксплуатировалось только 18 машин и то главным образом в учебных заведениях. Например, в Киевском Особом военном округе, где Т-40 было больше всего, из 84 танков в эксплуатации находился только один! Основная масса малых плавающих танков Т-37А и Т-38 была потеряна в первый месяц Великой Отечественной. Причем, главным образом, танки бросили или подорвали свои же экипажи из-за поломок и неисправностей. Лишь в считанных случаях, при грамотном использовании, этим слабым машинам удавалось оказать эффективную поддержку нашей пехоте. Один такой эпизод описал в своих воспоминаниях офицер-танкист Г. Пенежко, командовавший в первые дни войны ротой плавающих танков Т-37А, которые он вполне справедливо именует то «танкетками», то «малютками».
«Наша рота танкеток давит небывало урожайную пшеницу. Мы выходим на правый фланг дивизии. Жарко. Парит полуденное солнце. Далеко слева — Перемышль. Город в дыму. Видны только шпили костелов.
Моя „малютка“, во главе двух взводов танкеток, скребя днищем по конкам лощины, резво несется к роще, по опушке которой только что поднимались черные фонтаны. Нам удалось опередить немцев и занять западную опушку рощи. Но не успел еще левофланговый взвод старшего сержанта Зубова заглушить моторы, как на гребень в четырехстах метрах от нас выскочила группа немецких мотоциклистов. Я подал сигнал „В атаку!“ Мой сигнал принят. На правом фланге взвод Зубова уже давит мотоциклы и теснит их ко мне. С ходу врезаюсь в группу мотоциклистов и поливаю ее пулеметными очередями. Верткие трехколесные машины рассыпаются во все стороны. Моя танкетка не может делать резких поворотов. Меня это злит, я ругаюсь и преследую противника по прямой на гребень; повторяю сигнал. Танкетки спешат ко мне, расстреливая на ходу не успевших скрыться за гребень мотоциклистов.
Оба взвода вслед за бегущим противником перемахнули гребень, и я увидел над зелеными волнами пшеницы цепь больших темных машин. Они тянули за собой пушки.
Едва успев дать красную ракету, я открываю почти в упор огонь по широкому стеклу встречной машины. Вздрогнув и перекосившись, она застыла на месте. Сизые пилотки убегающих немецких пехотинцев мелькают в пшенице. Дымят и пылают разбросанные по полю остовы гусеничных машин, от которых немцы не успели отцепить орудия. Мы носимся между горящими тягачами, забыв уже о мотоциклистах, скрывшихся в направлении хутора.
Вдруг над головой что-то резко и незнакомо просвистело, и я увидел показавшиеся со стороны хутора башни вражеских танков.
Выбросив сигнал „Делай, как я!“, разворачиваю машину „влево 90“ и, непрерывно маневрируя, спешу выйти из-под обстрела.
Машины выполняют мой приказ. Механики выжимают из своих „малюток“ весь их запас скорости. Теперь уже ясно, что мы являемся целью немецких танков. Стреляя с хода, они забирают левее и идут нам наперерез. С обогнавшей меня танкетки покатилась сорванная снарядом башня, и машина, вздрогнув, остановилась».
Следует подчеркнуть, что приводимый отрывок является едва ли не единственным в отечественной мемуарной литературе описанием боя советских плавающих танков с немецкими войсками. Характерным в этом эпизоде является то, что, нанеся поражение подразделению мотоциклистов и разгромив колонну артиллерийских тягачей, танки Т-37А были вынуждены отступить, а если быть точным, — спасаться бегством перед танками противника, в бою с которыми у пулеметных машин не было никаких шансов уцелеть. Такая же картина наблюдалась и в отношении танков Т-38.
Отдельные случаи боевого применения танкеток и малых танков имели место и позже. В частности, 1 декабря 1941 года несколько танкеток Т-27 поддерживали атаку одного из батальонов 71-й отдельной морской стрелковой бригады в районе Яхромы во время битвы за Москву.
Что же касается Т-37 и Т-38, то сведения о них в отчетах и журналах боевых действий более или менее часто попадаются до конца сентября 1941 года. Затем упоминания об этих машинах просто исчезают из сводок. Так, например, на 1 октября 1941 года в танковых частях Западного фронта имелось всего 6 танков Т-37 (в 107-й мотострелковой дивизии). Но уже к 16 октября в строю не осталось ни одной машины этого типа.
Большая часть танков Т-40 в приграничных военных округах была потеряна в первые же недели войны. Например, из 88 танков Т-40, имевшихся к 22 июня 1941 года в частях Юго-Западного фронта, к 17 июля осталось лишь четыре машины. Но серийное их производство не прекращалось и в войска они продолжали поступать.
Вскоре после начала войны завод № 37 пошел на упрощение конструкции Т-40, превратив его из плавающего танка в сухопутный. С машины демонтировали все водоходное оборудование (гребной винт с приводом, коробку отбора мощности, рули, трюмный насос, теплообменник), а также пол боевого отделения и моторную перегородку. В литературе такие машины часто именуются как Т-40C («сухопутный»), однако в документах завода № 37 этот индекс не встречается. После выпуска 16 плавающих танков Т-40 в июле 1941 года завод перешел на производство Т-40C, причем на них использовали корпуса плавающих Т-40 (с нишей для гребного винта). С июля по сентябрь 1941 года было выпущено 136 Т-40C, из них 44 машины были отправлены на московский завод «Компрессор» под монтаж реактивных установок.
С 1 августа 1941 года кормовой лист корпуса стали делать прямым, без ниши для винта. Кроме того, до 15 мм была увеличена толщина брони бортов корпуса и до 25 мм — лобового листа подбашенной коробки. Такие танки в документах завода № 37 проходили под индексом 030, а на вооружение он был принят под индексом Т-60 (030). По-видимому, потому, что с классическим Т-60 (060) эта машина не имела почти ничего общего, в армейских документах она часто именуется Т-30. Первоначально Т-30 имел вооружение как у Т-40 — 12,7- и 7,62-мм пулеметы в башне.
Разведчики 1-й мотострелковой дивизии на танке Т-40. Битва за Москву, декабрь 1941 года.
Атака танков Т-40 при поддержке пехоты 1-й мотострелковой дивизии. 1942 год.
Примерно со второй половины сентября вместо 12,7-мм пулемета на них стали устанавливать 20-мм автоматическую пушку ТНШ с ленточным питанием. В боекомплект танка входили 750 выстрелов к пушке и 1512 патронов к пулемету ДТ. С августа по октябрь 1941 года было изготовлено 335 танков Т-30.
Тем не менее к весне 1942 года в войсках оставались считанные единицы таких танков, а к лету они практически исчезли совсем.
За всю войну известны всего два случая применения плавающих танков по прямому назначению.
В начале сентября 1942 года Невская оперативная группа Ленинградского фронта получила задачу форсировать Неву в районе Невской Дубровки. Среди прочих частей к этой операции привлекался и отдельный батальон легких танков, в состав которого вошли танки Т-37А и Т-38, отремонтированные на ленинградских заводах и переданные из расформированных разведывательных батальонов армий Ленинградского фронта. В батальон входило 29 танков, часть из которых была потоплена в ходе переправы, а большинство быстро подбито на захваченном плацдарме.
Значительно более удачно действовали плавающие танки Карельского фронта во время переправы через реку Свирь в 1944 году. К лету этого года все оставшиеся в строю Т-37А и Т-38, а также машины, переданные с Ленинградского фронта, были сведены в 92-й отдельный танковый полк. В ходе подготовки к наступлению в Карелии командование приняло решение использовать этот полк для форсирования Свири и захвата плацдарма с целью обеспечения переправы остальных войск. Совместно с 92-м танковым полком, имевшим к 18 июля 1944 года 40 Т-37А и Т-38, должен был действовать 275-й отдельный моторизованный батальон особого назначения (омбон), насчитывавший 100 автомобилей-амфибий Ford GPA, полученных из США по ленд-лизу.
19 июля 1944 года 92-й танковый полк и 275-й омбон вышли в район выжидательных позиций и к исходу 20 июля сосредоточились южнее Лодейного Поля. Река Свирь в этом месте имела ширину от 250 до 400 м, глубину до 5–6,5 м и скорость течения более 0,4 м/с. На подготовку операции танкисты имели всего одни сутки. За это время частями была проведена разведка местности, подготовлены исходные позиции для техники, выбраны пути подхода к реке и спуски в воду. Одновременно была проведена рекогносцировка берега и реки командирами и механиками-водителями танков и автомобилей-амфибий.
Операция началась утром 21 июля 1944 года. Началу переправы через Свирь предшествовала мощная артиллерийская подготовка, длившаяся 3 ч 20 мин. За 40–50 мин до ее окончания 92-й танковый полк занял исходные позиции. Одновременно на берег реки вышли три тяжелых самоходно-артиллерийских полка (63 ИСУ-152). Танки и автомобили-амфибии с десантом автоматчиков и саперов начали переправу еще до окончания артиллерийской подготовки. Ведя огонь из пулеметов с хода, машины быстро достигли противоположного берега. При поддержке тяжелых самоходных полков, которые вели огонь прямой наводкой по огневым точкам противника, плавающие танки преодолели проволочные заграждения, три линии траншей и при поддержке десанта с автомобилей-амфибий завязали бой в глубине захваченного плацдарма.
Мощная артиллерийская подготовка и внезапность атаки плавающих танков и автомобилей-амфибий не позволили противнику использовать все огневые средства и обеспечили быстрый захват правого берега Свири на фронте до 4 км. При этом потери 92-го танкового полка составили всего 5 машин. В дальнейшем, по мере переправы стрелковых частей и расширения плацдарма, к вечеру 23 июля на правый берег Свири переправили танковую бригаду, танковый полк и четыре самоходно-артиллерийских полка, которые расширили и углубили прорыв.
Операция по форсированию р. Свирь стала последним эпизодом участия советских плавающих танков в Великой Отечественной войне.
Первые однобашенные Т-26 обр. 1933 года перед парадом в Ленинграде. 7 ноября 1933 года.
Танкетка разработана на основе английской танкетки «Карден-Лойд» Мк VI и принята на вооружение Красной Армии в феврале 1931 года. Танкетка имела коробчатый корпус, собранный методом клепки из катаных броневых листов. Благодаря размещению двигателя в средней части корпуса, между местами механика-водителя и пулеметчика, удалось резко сократить длину корпуса. В танкетке широко использовались узлы и механизмы серийно выпускавшихся автомобилей, что позволило значительно уменьшить стоимость производства.
