Психушка для преступников – кого содержат в самой закрытой лечебнице за Уралом
В особой психлечебнице запрещено фотографировать как пациентов, так и врачей.
Кирпичный забор лечебницы с непонятными трубами сверху – это «бочки», ограждения от побега, современный аналог колючей проволоки, более гуманная защита от побега, которая не рвет на куски плоть. За массивной железной дверью – проходная. Уже отсюда чувствуется запах лекарств, и это первое отличие от исправительных колоний. Там дух особый, его ни с чем не спутаешь: аромат ограниченного пространства вкупе с кислой вонью дешевых папирос. Здесь же по рецепторам бьет стерильность.
Чем тюремная психбольница отличается от зоны
Это одна из восьми психиатрических больниц федерального подчинения в России, и единственная за Уралом. Ее открытия ждали 20 лет, в июне 2015-го учреждение начало работу. Сюда принудительно помещают психически больных мужчин, представляющих особую опасность для себя и других лиц.
Псих с воли в больницу с интенсивным наблюдением не попадет – сюда отправляют лишь совершивших злодеяния.
Сложно сказать, какое из наказаний хуже. В тюрьме осужденные хотя бы знают отмеренный срок и могут считать дни до воли. Здесь же нет никаких точных дат – только врачи и суд могут решить, когда открыть двери наружу.
Исповедь осужденной: «Меня предупреждали, он – наркоман»
Пациенты
Вопреки стереотипам, здесь нет серийных маньяков. Фигурантов различных резонансных дел, на удивление, тоже.
А вот другой случай: мужчина наотрез отказался выходить из палаты на свидание к маме. После разговора с врачами выяснилось, что в воспаленном сознании мужчины почудилось, будто за дверью он слышал голоса. И те голоса вынашивали план его убийства – это и было проявлением болезненного состояния пациента. И такие истории здесь происходят постоянно.
Они смотрят на нас сквозь маленькие окошечки – в глазах читается любопытство. Новые лица. Несмотря на криминальные деяния, людей по эту сторону забора называют не осужденными, а пациентами. Вместо личных дел – история болезни. Вместо камер – палаты на четыре человека, с железными койками и санузлом. Вне палат за криминальными пациентами наблюдают двое охранников – сотрудники ГУФСИН. Отбирают только лучших из лучших. Работа с таким контингентом сложнее, чем в исправительных колониях – нужно немало терпения и самообладания. И сами медики проводят обучение для работников ГУФСИН, чтобы они смогли правильно среагировать на то или иное состояние больного.
Сроков нет. Время пребывания человека за стенами лечебницы определяет суд, исходя из заключения врачей о его психическом состоянии. Официальным языком это звучит «до выздоровления». Неофициально – пока состояние не улучшится. Каждый год выписывают 45-47 человек. Столько же поступает новых. Но даже те, кого выписали из спецлечебницы с интенсивным наблюдением, не сразу возвращаются «в люди». Выписка происходит поэтапно. После принудительного лечения в стационарах специализированного типа следует стационар общего типа, и только после этого возможно амбулаторное лечение.
За жизнью пациентов следят более 200 камер и днем, и ночью. Сотрудники ГУФСИН в психбольнице осуществляют лишь охрану, следят, чтобы пациенты ни окружающим, ни себе не нанесли вреда. Кроме имен-фамилий, статей, да склонности к агрессии они о пациентах знают немного.
На 200 пациентов 121 сотрудник ГУФСИН и почти 230 сотрудников больницы – это и врачи, и санитары, и повара.
Полтора специалиста на одного умалишенного. Конечно, дежурные смены и караулы меняются, поэтому цифра только выглядит так пугающе.
Высокий процент умственной отсталости, запущенных форм алкоголизма
Здесь больные люди, совершившие преступления – от кражи курицы до убийства соседей топором.
«Заочницы»: любовь через решетку
Как выглядит машина психбольницы
От автора: Здравствуйте, мальчики и девочки. Давайте поговорим о психбольницах. Что мы знаем о них? Информации много, но она дико искажается, проходя через призму стереотипов, бытующих в обществе. Стереотипов много, и источники их разные- от обрывков чужих разговоров до голливудских фильмов. Я решил некоторые из них попытаться развеять, благо я знаю ситуацию изнутри- сейчас я врач-психиатр, а в студенческие годы подрабатывал в психбольнице санитаром и потом медбратом. Так что осведомлен на разных уровнях.
Утверждение 1. В психбольницу люди попадают навсегда
Отчасти это верно, сейчас объясню почему. Хронические пациенты( шизофреники со стажем, органики) могут лежать по десяти раз в год, причем часто ложатся по собственному желанию. Пациенты попадают каждый раз в одно и то же отделение( согласно прописке), у них там знакомая атмосфера, даже друзья, их знает медперсонал, и вообще, там им спокойнее, чем в обществе. Поэтому и получается что они проводят в психушке почти всю свою жизнь. А вообще, у врачей есть сроки госпитализации, план по пролеченным за месяц и т д. Больше положенного срока держать пациента нецелесообразно, да и не нужно- начинается бумажная волокита. Хочешь лечить больше месяца- созывай комиссию, пусть подписывает начальство и т д. По опыту скажу что больше месяца обычно и не требуется- пациент может продолжать лечение амбулаторно. Так что в среднем около месяца- и выписывают, лишний геморрой врачам не нужен
Утверждение 2. В психбольницу может попасть кто угодно
Есть тонкости. К примеру, вы не нравитесь вашему соседу. Звонит он в скорую и говорит что мол вы неадекватны, кидаетесь на людей, разговариваете сами с собой. Скорая в большинстве случаев вас не заберет, ведь вы будете вести себя с ними адекватно. Но если он будет очень убедителен, да еще друзей попросит вписаться, а врач скорой- внушим и неопытен то может прокатить. Следующий этап- приемное отделение. Тут все просто- отказываетесь от госпитализации и все. Да, врач приемного отделения может госпитализировать вас принудительно на короткое время, но для этого вы должны представлять опасность для себя или окружающих. Не представляете- тогда отказываетесь и идете домой вешать люлей соседу. Врач приемного только рад будет- меньше бумажной работы без вас. Если же в приемном отделении сидит зомбарь, верящий всем окружающим на слово и не видящий дальше своего носа, при этом тупой как пробка- тогда существует вероятность что вопреки здравому смыслу вас все-таки госпитализируют. Дальше-отделение.В отделении тоже есть врачи. Вы пишете заявление и выписываетесь. Тут никаких вопросов. Другое дело, что врач не может выписать вас без диагноза- правила такие. Но на такой случай( если врач видит что перед ним здоровый человек и попал он сюда по ошибке) есть уйма мягких диагнозов( акцентуация личностных черт, неврастения и т д), которые никак на последующую жизнь не повлияют. Таким образом, попасть в дурку может каждый, но для этого должно совпасть столько маловероятных обстоятельств, что такие случаи становятся исключительно теорией. Хотя такое бывает, конечно.
Утверждение 3. Психушка- страшное место, где людей делают овощами/зомби/управляемыми
Неправда. Спасибо кинематографу за этот стереотип. Не буду говорить, что психбольница- радостное место с феями и розовыми пони, место это угнетающее. Но это в первую очередь больница. Отделения типовые- коридор и палаты. Да, в палатах часто нет дверей, но это обычные палаты с койками и тумбочками. Палат разное количество, но в обязательном порядке есть наблюдательная палата(иногда две). Вот туда и попадают первым делом ребята в обострении( собственно самая психически больная палата). Эта палата находится дальше всего от выхода, тут будут зарешеченные окна и на выходе- санитарский пост. Тут нет тумбочек- только койки. Койки железные, панцирные, на них матрасы, обклеенные клеенкой( понятно для чего). Для многих окажется сюрпризом, но смирительных рубашек в дурках давно уже нет. А комнат с мягкими стенами- и подавно. Есть свивальники( вязки, ремни- в каждой местности их называют по- разному), очень прочные жгуты, которыми собственно фиксируют особо буйных к этой самой железной койке. Каждый санитар вяжет по- своему, универсальной методики нет. Мягкая фиксация( так это называется) происходит только с одобрения врача( это отображается в документации- назначают как лекарство). Когда острота психоза убывает, пациента переводят в любую другую палату, а на его место кладут свежачка. В закрытых психиатрических отделениях пациенты не могут свободно выходить из отделения( бывают лишь редкие исключения), ребята из наблюдательной могут прогуляться лишь до туалета и назад( чаще всего это пару метров). Так что если не считать наблюдательной, то все очень даже спокойно- играют в карты, смотрят телевизор, короче, как в обычной больнице.
Утверждение 4. Санитары в психушках дикие садисты
Не буду распространяться на этот счет. Разные люди бывают. Скажу лишь, что в санитары идут люди не от хорошей жизни, санитаров очень не хватает, поэтому зачастую на работу принимают всех желающих. Психбольные в большинстве своем беззащитны, к тому же их словам мало кто поверит, и это развязывает руки многим. Но многие- это не все, достаточно много дружелюбных санитаров и санитаров- пофигистов.
Утверждение 5. В психбольницах людям дают препараты при помощи которых людьми можно легко управлять/которые убивают/отравляют/ превращают в овощ
Утверждение 6. Психиатр всегда ищет повод поиздеваться над пациентом, назначить ему самые тяжелые препараты, наказать, стереть ему память и т д
Психиатр- врач. Хирург-врач. Терапевт-врач. Но почему-то считается что поиздеваться над пациентами любят только психиатры, этакие изверги-маньяки. Уж не потому ли что у них больше пациентов с бредом воздействия и преследования, чем у терапевтов и хирургов?
На первый раз все. Надеюсь, кому-то это будет интересно. Здоровья вам психического!
Правда психиатрических больниц
Родители в психиатрическую больницу меня возили три раза, но положенный срок я отсидела только два.
В психушке меня врач позвала к себе в кабинет, у неё вид больной, глаза вытаращенные лезут из орбит, а под ними синяки черные. Как заорала на меня: «Отвечай, как дело было, тебе голос свыше приказал?!». Какая-то врач сказала: «Да у неё по глазкам видно, что она больна».
Стояли там коляски инвалидные. На полу лежала женщина, которая под себя писала, шевелиться не могла. Уколы ей делали без конца, а потом на носилках унесли. Дверь железная на замке, ключ у врачей в кармане.
Умоляла я родителей забрать меня, они подписали нужные бумаги и в этот день меня отпустили, но это было только начало.
А вот третий раз был по настоящему страшный! Во взрослой психиатрической больнице.
Пришла ко мне на свидание мамка, тогда я немного очнулась. В психушке была специальная комната для свиданий, вот тогда я совершила побег. Мамка с медсестрой болтали стоя возле двери, я была рядом и неожиданно у меня промелькнула мысль, что дверь не заперта! Разум прояснился, я очень быстро, мгновенно открыла дверь (она оказалась действительно незапертой) и выбежала на улицу.
Чувствовала после психушки плохо. Беспокойство оставалось сильное. Сознание помутнённое. Телевизор не смотрелся. Всё казалось неживым, бесчувственным. Даже природа не радовала. Прошло такое состояние только через 5 месяцев.
Меня в изолятор перевели с обычной палаты з
Санитарная зона: что творится внутри психбольниц
Когда санитары становятся фигурантами новостных хроник, то чаще всего речь идет об избиениях, издевательствах, нарушении прав больных. Работников увольняют, отдают под суд, но злоупотребления продолжаются. Почему это происходит и что входит в служебные обязанности санитаров, выясняли «Известия».
Учение — свет
Санитары, согласно утвержденному Минздравсоцразвития Единому квалификационному справочнику, могут выполнять разную работу: начиная с уборки помещения и заканчивая купанием тяжелобольных пациентов. Поэтому их часто путают то с уборщиками, то с медсестрами. Но в отличие от первых санитары включены в группу младшего медицинского персонала. Это позволяет им претендовать на сокращенную рабочую неделю и дополнительные отпуска наравне с другим медперсоналом. При этом в отличие от медсестер санитары несут значительно меньшую ответственность за свою работу и могут не обладать знаниями в медицине. Формально для вступления в эту должность достаточно лишь среднего общего образования.
Минобрнауки России предлагало изменить ситуацию и представило проект приказа, по которому санитарам пришлось бы получать профессиональное образование. Продолжительность обучения определялась бы конкретной программой. Но ни программа, ни приказ свет так и не увидели, поэтому пока работодатели самостоятельно разбираются с критериями отбора. Раньше для удобства они делили вакансию на несколько составляющих. Например, санитар-уборщик и санитар по уходу за пациентами. Сейчас необходимость в них постепенно отпадает. Во-первых, потому что больницы предпочитают обращаться к клининговым компаниям. Во-вторых, потому что ставку делят между другими сотрудниками. Например, проблемой транспортировки пациентов теперь занялись специальные компании по перевозке больных. Они сутками дежурят в разных отделениях медучреждения. Уход за пациентами отдали медсестрам.
Формально сказать, что от этого нагрузка на персонал превысила норму, нельзя. При наличии достаточного количества персонала сотрудники просто станут выполнять полный перечень тех обязанностей, который прописан в Едином квалификационном справочнике, утвержденном Минздравсоцразвития. Большая часть обязанностей санитаров, согласно этому документу, пересекается с задачами других сотрудников или вовсе дублирует их.
Например, сестра-хозяйка обеспечивает подразделение необходимым хозяйственным инвентарем, моющими средствами, бельем для больных. Санитарка — получает у нее инвентарь и белье, «обеспечивает их правильное хранение и использование».
Младшая сестра по уходу за больными меняет постельное и нательное белье пациентов, транспортирует тяжелобольных, содержит в чистоте помещение. Санитарка — убирает прикроватные столики после каждого приема пищи, сопровождает больных в кабинеты, помогает им мыться, убирает помещения и ванны.
И тем не менее во многих стационарах, где больным необходимы постоянный уход и внимание, например психоневрологических, отказаться от санитаров пока не готовы. Кто же попадает на эти должности?
Взгляд изнутри
Артем оказался санитаром в одном из московских психоневрологических интернатов сразу после окончания МГУ, потому что выбрал альтернативную службу. «В целом я представлял, что это будет. Какой-то опыт у меня был, я ухаживал за своей бабушкой, которая под конец жизни впала в деменцию и не осознавала себя. Но все-таки перемена была просто космическая. Недавно писал статьи, диплом, а на следующий день иду работать туда, где куча незнакомых людей и некоторые порой пытаются тебя задушить», — вспоминает Артем в разговоре с «Известиями».
Четкого инструктажа перед вступлением в должность не было. О том, как вести себя в той или иной ситуации, узнавать приходилось опытным путем. «В совсем сложные отделения сразу, конечно, не отправляют. Мне в чем-то повезло, а в чем-то нет. Я попал в отделение милосердия. Там оказываются тяжелые, часто лежачие пациенты, которым нужен постоянный уход. Есть палата, где находятся те, кому осталось жить считаные дни. Здесь важна физическая сила, потому что часто их нужно буквально носить на руках».
Всего в отделении милосердия на тот момент лежали 40–50 человек. На них приходилось шесть санитаров (двое мужчин и четыре женщины), две медсестры и один врач. В обязанности санитара входили уборка помещений, помощь больным в приеме пищи, купании, смена белья, прогулки с ними, сопровождение на процедуры, а при необходимости и усмирение.
Последнее, в условиях, когда в отделении лишь двое мужчин-санитаров, кажется наиболее сложным. Но, по мнению Артема, здесь главное не количество, а качество. «Если человек не понимает, что делать, то либо сам травмирует больного, либо его травмируют. Тут важно знать самих пациентов, они к вам привыкают, реагируют на голос, часто до них можно достучаться. Мне в этой ситуации было страшнее всего навредить человеку. Он же свои силы не соизмеряет, а я могу испугаться и сделать что-то плохое. Но через какое-то время рефлекторно дать сдачу уже невозможно. Ты понимаешь, что больные не хотят конкретно тебе причинить зло, это просто приступ».
Совсем без срывов в таких условиях не обходилось. За смену, которая длится с восьми утра до восьми вечера, нервное напряжение порой достигало критической отметки. Эмоции прорывались в форме ругани. «Когда кто-то долго-долго давит на нервы, сложно не сорваться. Что греха таить, у меня тоже было такое. Но всё обходилось без физических воздействий, по крайней мере я ничего серьезного не видел. Хотя, возможно, это еще потому, что у нас не самое буйное отделение, да и интернат считался одним из лучших».
За МКАД — мрак
Антон работал санитаром в психиатрической больнице Великого Новгорода в 2013 году, а недавно оказался там же, но уже в качестве пациента. «Мат на мате, постоянные крики, пьянство до бессознательного состояния, курение в любой точке отделения, оплеухи пациентам — вот что из себя представлял санитар в 2013 году, — рассказывает бывший работник учреждения. — За пять лет поменялся главный врач, и, пожалуй, главное, что он сделал, — искоренил пьянство и торговлю наркотиками. За три недели моего пребывания здесь как пациента я ни разу не видел пьяного персонала и не слышал запаха алкоголя ни от кого. В остальном — всё так же. Такая же вонь, тот же драный линолеум и ободранные стены и те же отношения санитаров и пациентов».
Суть отношений, по словам Антона, довольно простая. «Это своего рода сотрудничество. Если спокойно и справедливо относишься к пациентам, то и они себя спокойно ведут и помогают». По словам большинства санитаров, «помощь» пациентов сводится к добровольному выполнению ими части работы самих санитаров. Для одних это способ занять себя, а для других — возможность заручиться хорошим отношением, получить лишнюю сигарету и чай.
В зависимости от санитара мера добровольности может варьироваться. «Проблема в том, что санитаром может быть кто угодно, лишь бы тебя не рвало от запаха в отделении. Это и бывшие военные, и пенсионеры, и просто ленивые люди, которым от жизни ничего не нужно, кроме этих 7 тыс. в месяц. И вот у них понятий об этике, терпении, уважении нет. Некоторые поясняли, что приходят надзирать, «погонять скотом». Такие могут и пнуть, и подзатыльник дать, а грубости так и вовсе не занимать».
С такой же ситуацией столкнулась зимой этого года и пациентка областной клинической психиатрической больницы в поселке Винзили Тюменской области. «Я старалась не контактировать с санитарками, потому что те, кто мне встречался, были хамки, хабалки, базарные тетки. И, по правде говоря, я их боялась. Обращались, как с животными, разговаривали так, будто, если у тебя психические проблемы, ты недостоин общения с людьми».
Как рассказала девушка, она была свидетелем сцены, где вместо еды недееспособная пожилая пациентка получила лишь порцию ругани. «У нее челюсть всё время ходуном ходила, не знаю, что за отклонение. Санитарка покрыла ее матом, забрала тарелку и ушла».
Некомпетентность санитарок привела однажды и к летальному исходу. «Последний раз нас кормили в пять вечера, поэтому многие, к кому родственники не приезжали, таскали хлеб из столовой. И одна из пациенток подавилась, когда ела в комнате. Санитарки ее переворачивали, трясли, чтобы хлеб вылетел, но не смогли спасти».
Подобная ситуация могла бы произойти и в московском интернате, где работал Артем. Но там спасти жизнь пациента позволило то, что санитар знал основы оказания первой медицинской помощи. «Мы использовали прием Геймлиха, сдавливание грудной клетки. Без навыков этого не сделаешь, а помочь, пока медсестра или врач бежит, было необходимо».
Получается, что пока комфорт, здоровье, а иногда и жизнь пациентов во многом зависят от того, повезет ли им с санитаром. Можно ли на это надеяться, пока их принимают на должность как уборщиков, а отдачи требуют, как с медсестер, — вопрос открытый.
СОВРЕМЕННАЯ ПСИХИАТРИЧЕСКАЯ БОЛЬНИЦА
В таких больницах проводится не только лечебная помощь, но и осуществляются консультации психиатров и психотерапевтов при подозрении на наличие психического заболевания, для исключения психиатрического диагноза, определения предрасположенности к нарушениям поведения.
Стереотипы о психиатрических больницах
В обществе долгое время господствовали заблуждения относительно психиатрических больниц, психиатров, людей с психическим расстройствами (так называемая стигматизация).
По социологическим данным, как это не парадоксально, основными «распространителями» таких суждений являлись лица с психическими нарушениями, причем не обязательно проходивших лечение у психиатров (к слову, большинство лиц с психическими расстройствами на прием к психиатру так и не попадают).
К счастью, в наше время такие порочные представления о психиатрических клиниках и душевных заболеваниях начинают уступать место адекватному отношению к психическим расстройствам и всему, что с ними связано: психиатрические лечебницы, врачи психиатры, пациенты психиатров и т.д.
Причины таких «позитивных» изменений кроются в увеличивающейся заболеваемости психическими недугами (особенно пограничными расстройствами), появлении и распространении частных психиатрических клиник с комфортными условиями и хорошими результатами терапии, «популяризацией» психиатрии и психотерапии.
Особенности психиатрических больниц
Современная психиатрическая больница напоминает обычную больницу, где есть палаты с пациентами, постоянно проводятся лечебные процедуры (капельницы, прием таблеток, физиотерапия), берут анализы, проводят обследования, проходят обходы врачей и т.д..
Последние годы в нашей стране возрождаются частные психиатрические клиники, до революции 1917 года их насчитывалось более 100, сейчас всего несколько на всю страну, но со временем будет становиться все больше.
Результаты терапии в частных клиниках, как правило, лучше. Но и доступность лечения, также, увеличивается.
Маркетинговые исследования показывают отсутствие роста (и даже небольшое снижение) цен на платную психиатрическую помощь в последние 10 лет, среднестатистическая российская семья может позволить себе оплатить курс лечения в частном психиатрическом стационаре, а получить консультацию психиатра в частной клинике становится дешевле похода в ресторан.