«Лада» в банке
Теперь с жалобой на это решение обратился новый собственник «Приоры». По его мнению, решение краевого суда незаконно.
Вот как пересматривал этот спор Верховный суд. Некий гражданин взял в банке кредит на машину. В тот же день он подписал с банком договор о залоге на новую машину. То есть машина стала собственностью банка до момента окончательного погашения кредита. Но заемщик кредит не стал выплачивать и спустя три года машину продал.
Краевой суд, когда отменял решение районного суда, заявил, что договор залога с банком был заключен 22 апреля 2014 года. А правила регистрации и учета залога стали работать с 1 июля 2014 года. Поэтому районный суд был неправ, когда отказался забирать у нового владельца машину.
Там говорится, что залогодержатель обязан возместить убытки, если распорядился заложенным имуществом без согласия залогодателя. Но там еще же сказано, что «залог прекращается, если заложенное имущество возмездно приобретено лицом, которое не знало и не должно было знать, что это имущество является предметом залога».
Пункт закона, в котором это говорится, вступил в силу с 1 июля 2014 года. К сделкам, которые были до этой даты, применяется прежнее законодательство.
Районный суд установил, что «Приора» стала собственностью нашего героя весной 2017 года. И в деле нет доказательств, что он «недобросовестный приобретатель заложенного имущества». Поэтому суд на основании статьи 352 ГК пришел к выводу о прекращении залога транспортного средства. Краевой суд, как подчеркнул Верховный, «ошибочно исходил из того, что договор залога был подписан в апреле 2014 года, то есть до 1 июля 2014 года. То есть на него не распространяются правила регистрации и учета залога, которые ввела 339-я статья Гражданского кодекса».
ВС разъяснил, является ли добросовестным приобретателем лицо, купившее украденный автомобиль
Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда опубликовала Определение от 5 октября по делу № 5-КГ21-99-К2, в котором рассматривается вопрос признания добросовестным приобретателем лица, купившего автомобиль, находящийся в розыске.
3 ноября 2018 г. между Сергеем Рудыкиным (принципалом) и ООО «Автопремиум 31» (агентом) был заключен агентский договор, в соответствии с которым агент по поручению принципала обязался от имени и за счет принципала продать принадлежащий ему на праве собственности автомобиль.
5 ноября 2018 г. автомобиль был продан Ивану Трубарову за 770 тыс. руб., покупатель подписал акт приема-передачи. Уже 9 ноября Владислав Кадочников приобрел автомобиль у Ивана Трубарова за 920 тыс. руб., уплатив деньги продавцу в полном объеме. Вместе с автомобилем продавец передал покупателю ПТС и свидетельство о регистрации, в тот же день автомобиль был поставлен на учет в ГИБДД.
13 ноября 2019 г. выяснилось, что автомобиль находится в розыске, постановлениями следователя УМВД России по Белгородской области от 20 сентября и 22 октября 2019 г. было предписано произвести его выемку у Владислава Кадочникова. Из постановлений следовало, что 28 января 2019 г. СЧ СУ УМВД России по Белгородской области возбуждено уголовное дело по ч. 4 ст. 159 УК РФ. В ходе предварительного следствия установлено, что в период с июля 2018 г. по январь 2019 г. генеральный директор «Автопремиум 31» в составе группы по предварительному сговору, не намереваясь исполнять условия договора комиссии транспортных средств, путем обмана похитил автомобили на общую сумму 85,7 млн руб., в том числе принадлежащий Сергею Рудыкину.
Впоследствии Владислав Кадочников обратился в суд, где просил признать его добросовестным приобретателем. Он указал, что, перед тем как приобрести автомобиль, он убедился в том, что машина не находится в угоне, под арестом и не обременена залогом. Владислав Кадочников пояснил, что с помощью интернет-ресурса «Автотека» запросил отчет в отношении приобретаемого автомобиля, проверил его по программе «Автокод», ознакомился с правоустанавливающими документами, при этом оснований усомниться в праве продавца на отчуждение имущества у него не имелось.
Решением Преображенского районного суда г. Москвы от 20 июля 2020 г. в удовлетворении иска было отказано. Суд сослался на то, что при заключении ДКП автомобиля Владислав Кадочников не проявил необходимую степень заботливости и осмотрительности, не принял все разумные меры, направленные на проверку юридической чистоты сделки. Кроме того, суд указал, что истцом не представлено надлежащих доказательств того, что ему не было и не могло быть известно о нарушении прав предыдущего собственника приобретаемого им автомобиля – Сергея Рудыкина. Тот факт, что истцом зарегистрирован переход права собственности на автомобиль, сам по себе о добросовестности приобретения не свидетельствует, отметила первая инстанция.
С данными выводами согласился суд апелляционной инстанции, указав, что истец не был осмотрителен при покупке машины, поскольку из представленных документов видно, что автомобиль приобретен в Белгороде 3 ноября 2018 г., уже через два дня продан Ивану Трубарову в другом регионе, а 9 ноября 2018 г. данный автомобиль продан истцу. С указанными выше выводами судов первой и апелляционной инстанций согласился кассационный суд.
Владислав Кадочников обратился с кассационной жалобой в Верховный Суд, в которой просил указанные выше судебные постановления отменить как незаконные.
Проверив материалы дела, Судебная коллегия по гражданским делам ВС РФ напомнила, что, согласно п. 1 ст. 302 ГК РФ, если имущество возмездно приобретено у лица, которое не имело права его отчуждать, о чем приобретатель не знал и не мог знать, собственник вправе истребовать это имущество от приобретателя в случае, когда имущество утеряно собственником или лицом, которому имущество было передано собственником во владение, либо похищено у того или другого, либо выбыло из их владения иным путем помимо их воли.
Обращаясь к п. 39 Постановления Пленума ВС РФ и Пленума ВАС РФ от 29 апреля 2010 г. № 10/22, Суд разъяснил, что собственник вправе истребовать свое имущество из чужого незаконного владения независимо от возражения ответчика о том, что он является добросовестным приобретателем, если докажет факт выбытия имущества из его владения или владения лица, которому оно было передано собственником, помимо их воли.
«Недействительность сделки, во исполнение которой передано имущество, не свидетельствует сама по себе о его выбытии из владения передавшего это имущество лица помимо его воли. Судам необходимо устанавливать, была ли воля собственника на передачу владения иному лицу», – отмечено в определении.
ВС обратил внимание, что невыплата собственнику денежных средств от продажи имущества лицом, которому собственник передал его для реализации, сама по себе не свидетельствует о том, что это имущество выбыло из владения собственника помимо его воли. При этом Суд добавил, что, согласно ч. 1 ст. 56 ГПК РФ, обязанность доказать факт выбытия имущества из его владения помимо воли должна быть возложена на собственника.
Суд указал, что, как следует из судебных постановлений, Сергей Рудыкин в судебное заседание не явился и доказательств выбытия имущества из его владения помимо воли не представил. При этом судом установлено, что в целях отчуждения автомобиля Сергей Рудыкин через два дня после его покупки сам заключил с ООО «Автопремиум 31» агентский договор, сам передал агенту автомобиль, документы, ключи и иные принадлежности автомобиля, отметил ВС.
Суд учел то обстоятельство, что на момент приобретения Владиславом Кадочниковым ТС сведений о каких-либо ограничениях в отношении данного автомобиля не имелось, в свою очередь право собственности продавца подтверждалось выданными органами ГИБДД регистрационными документами, оснований не доверять которым не было. Так, ВС принял во внимание, что 9 ноября 2018 г. органы ГИБДД внесли в ПТС сведения об истце как о новом собственнике и выдали ему свидетельство о регистрации ТС, истец пользовался автомобилем в течение года до его изъятия по уголовному делу.
Верховный Суд отметил, что, ссылаясь на то, что истец не проявил должной осмотрительности и не доказал, что не знал о нарушении прав предшествующего собственника, суды не указали, каким способом и в какой форме должна в таком случае проводиться проверка покупателем предшествующих сделок купли-продажи автомобиля, а также соответствует ли это закону либо обычной практике гражданского оборота.
Суд обратил внимание, что причин обращения Сергея Рудыкина в правоохранительные органы судом не установлено ввиду его неявки в суд. При этом, сделав запрос в УМВД России по Белгородской области о предоставлении копий материалов уголовного дела, суд вынес решение до поступления запрашиваемых материалов и без их исследования.
Таким образом, Верховный Суд посчитал, что признание нижестоящими инстанциями истца недобросовестным приобретателем противоречит положениям закона и разъяснениям Пленума ВС. В связи с этим Судебная коллегия по гражданским делам отменила их судебные постановления, направив дело на новое рассмотрение в суд первой инстанции.
Адвокат Самарской областной коллегии адвокатов Светлана Старостина отметила, что проблема добросовестности приобретателей в настоящее время является очень актуальной. «Чаще всего с ней сталкиваются в рамках процедуры банкротства, где граждане намеренно перепродают свое имущество, дабы вывести его из состава конкурсной массы. Возможно, именно поэтому суды так реагируют на цепочки продавцов и покупателей», – полагает она.
Светлана Старостина подчеркнула, что не стоит забывать о том, что суд в первую очередь должен исследовать обстоятельства дела, а в данной ситуации, по мнению адвоката, три инстанции невнимательно разобрались в сути дела, следствием чего явились незаконные судебные акты. «Полностью согласна с позицией Верховного Суда, поскольку покупатель может проявить должную осмотрительность, только лишь осуществив проверку собственника и самого имущества по открытым данным», – прокомментировала адвокат.
Светлана Старостина считает, что в целом ситуация двоякая, поскольку зачастую благодаря таким цепочкам перепродажи и выводится имущество. Адвокат отметила, что в данном случае важно понимать, что первоначальный владелец хотел продать этот автомобиль, на чем и сделал акцент Верховный Суд, в результате чего между продавцом и агентом возникли гражданско-правовые отношения, в которых агент не исполнил своих обязательств по оплате. Вместе с тем сама сделка не являлась недействительной или ничтожной, соответственно, и последствия применения недействительности сделки в данном случае неприменимы, заключила Светлана Старостина.
Адвокат филиала № 49 Московской областной коллегии адвокатов Татьяна Саяпина указала, что по данному поводу достаточно много было судебных разъяснений, однако практика показывает, что до сих пор требуются уточнения. По мнению адвоката, Верховный Суд в данном случае выступил в качестве ключевого ориентира по упорядочению имеющейся в настоящий момент судебной практики о добросовестном приобретении.
Исходя из ситуации, Татьяна Саяпина считает, что ВС справедливо встал на защиту прав добросовестного приобретателя. «К сожалению, данная проблема в настоящий момент весьма актуальна, поскольку при покупке имущества покупатель должен проявить должную осмотрительность касательно безопасности совершения сделки», – подчеркнула адвокат.
Татьяна Саяпина отметила, что непредвиденных ситуаций достаточно много, в частности и в этом примере, где мнения нижестоящих судов и Верховного Суда РФ разошлись. «Нормы, на которых основывается высший суд при вынесении данного судебного акта, важно использовать в процессе дальнейшей защиты прав добросовестных приобретателей при рассмотрении и разрешении подобных дел», – резюмировала адвокат.
Адвокат АП Санкт-Петербурга Никита Тарасов обратил внимание, что ситуации, когда приобретенный автомобиль внезапно для покупателя оказывается в розыске как похищенный транспорт, к сожалению, возникают в нашей стране регулярно. В таких случаях часто и сделка купли-продажи такого автомобиля является порочной, пояснил он.
Адвокат отметил, что в рассматриваемом деле истец при совершении сделки вел себя достаточно добросовестно: сведений о каких-либо ограничениях автомобиля у него не имелось, а право собственности на автомобиль было зарегистрировано в установленном порядке в ГИБДД и подтверждалось соответствующими регистрационными документами. «Также обращает на себя внимание тот факт, что продавец посредством агента сам решил продать свой автомобиль уже через два дня после приобретения и добровольно (иного из судебного акта не следует!) передал агенту документы, ключи и иные принадлежности автомобиля», – заметил Никита Тарасов. Адвокат разъяснил, что ответ на запрос суда о предоставлении копий материалов уголовного дела, из которых можно было сделать вывод в том числе и о добросовестности, и о наличии или отсутствии порока воли сторон договора, в суд так и не поступил. То есть суд сначала признал эти доказательства необходимыми и подлежащими оценке при вынесении решения по делу, а затем, по сути, от их оценки уклонился, указал адвокат.
В связи этим Никита Тарасов считает, что позиция ВС РФ является правильной и такое дело подлежит пересмотру с учетом обстоятельств, установленных при расследовании уголовного дела.
Обращение взыскания на заложенное движимое имущество: как доказать добросовестность приобретателя?
Особое место среди актуальных судебных споров в настоящее время занимают споры по залоговым обязательствам сторон. Так, участились ситуации, когда лицо берет кредит в банке в целях покупки транспортного средства, машин, техники, оборудования или иного движимого имущества, которое затем становится предметом залогового обязательства. Исполнять обязательство по погашению кредита заемщик не может, допускает просрочку, и банк обращается в суд с требованием о взыскании денежных средств по кредитному договору и обращении взыскания на заложенное имущество. Однако в ходе рассмотрения дела выясняется, что залоговое имущество уже продано или иным образом отчуждено третьему лицу, которое владеет и пользуется этим имуществом, и тут начинаются судебные тяжбы.
В связи с кризисом в экономике обострилась проблема невозможности исполнения лицами своих кредитных обязательства перед кредиторами. В настоящее время такая тенденция носит довольно массовый характер и сопряжена с большим количеством нарушений прав как заемщиков, так и кредиторов.
Категория дел по обращению взыскания на заложенное имущество является довольно значимой, т.к. необходимо допустить соблюдение прав не только заемщика и кредитора (залогодержателя), но и конечного собственника залогового имущества, который зачастую ни сном, ни духом не знает о наличии обременений своего имущества.
Законодательное регулирование.
В соответствии с действующей редакцией п. 1 ст. 353 Гражданского кодекса РФ в случае перехода прав на заложенное имущество от залогодателя к другому лицу в результате возмездного или безвозмездного отчуждения этого имущества (за исключением случаев, указанных в п/п 2 п. 1 ст. 352 и ст. 357 Гражданского кодекса РФ) либо в порядке универсального правопреемства залог сохраняется. Правопреемник залогодателя приобретает права и несет обязанности залогодателя, за исключением прав и обязанностей, которые в силу закона или существа отношений между сторонами связаны с первоначальным залогодателем.
Данные изменения были внесены Федеральным законом от 21.12.2013 г. № 367-ФЗ. Также данный закон ввел расширенный перечень оснований прекращения залога, что существенно усилило охрану прав третьих лиц-добросовестных приобретателей.
Согласно п. 1 ст. 352 Гражданского кодекса РФ одним из оснований для прекращения залогового обязательства стало обстоятельство, при котором заложенное имущество возмездно приобретено лицом, которое не знало и не должно было знать, что это имущество является предметом залога (подпункт 2). Данные изменения вступили в силу с 01.07.2014 г.
Ранее действующая редакция Гражданского кодекса РФ позволяла залогодержателям во всех случаях обращать взыскание на предмет залога. Право банков на обращение взыскания на заложенное имущество пользовалось абсолютной защитой. Такой перекос в защите прав явно не учитывал баланс интересов сторон и не защищал прав добросовестных участников гражданских правоотношений – приобретателей залогового имущества.
Одновременно с внесением указанных выше изменений законодатель ввел и механизм защиты прав залогодержателя, закрепив институт реестра уведомлений о залоге.
Что говорят суды?
Изменяя действующее законодательство и вводя в правовое поле реестр уведомлений о залоге движимого имущества, законодатель все же не реализовал институт регистрации залога движимого имущества и, как следствие, придание юридической силы тем залоговым правоотношениям, сведения о предмете которых содержатся в нотариальном реестре уведомлений о залоге движимого имущества.
Вместе с тем, в судах рассматривается немало дел, связанных с обращением взыскания кредиторами на предметы залога по залоговым сделкам.
В предмет доказывания по данной категории дел входят следующие обстоятельства:
По сути, краеугольным камнем судебного спора по поводу обращения взыскания на предмет залога, находящегося в собственности лица, не являющегося залогодателем, становится доказывание факта добросовестности при приобретении предмета залога.
Рассматривая дела об обращении взыскания на предмет залога, находящийся в собственности у лица, не являющегося залогодателем (для удобства назовем его «приобретателем»), суды уделяют внимание таким следующим обстоятельствам:
В силу п. 4 ст. 339.1 Гражданского кодекса РФ залогодержатель в отношениях с третьими лицами вправе ссылаться на принадлежащее ему право залога только с момента совершения записи об учете залога, за исключением случаев, если третье лицо знало или должно было знать о существовании залога ранее этого. Отсутствие записи об учете не затрагивает отношения залогодателя с залогодержателем.
В свою очередь кредиторы зачастую связывают добросовестность приобретателя именно с установлением факта отсутствия в реестре уведомлений о залоге движимого имущества сведений о наличии залога в отношении спорно имущества.
С одной стороны, лицо, проявляя должную осмотрительность, при приобретении в собственность имущества конечно же должно проверить это имущество всеми возможными способами, в том числе и по нотариальному реестру уведомлений о залоге движимого имущества. Ссылка приобретателя на то, что он не знал о существовании такого реестра, разбивается о юридическую максиму – незнание закона не освобождает от ответственности.
Вместе с тем, с другой стороны, в соответствии с ч. 2 ст. 67 Гражданского процессуального кодекса РФ никакие доказательства не имеют для суда заранее установленной силы. Суд оценивает доказательства по своему внутреннему убеждению, основанному на всестороннем, полном, объективном и непосредственном исследовании имеющихся в деле доказательств (часть 1 статьи 67 Гражданского процессуального кодекса РФ). Аналогичные по своей сути нормы содержатся и в Арбитражном процессуальном кодексе РФ (ч.ч. 1, 4, 5 ст. 71 Арбитражного процессуального кодекса РФ).
Данные правовые нормы не позволяют судам при принятии решения ограничиваться одним лишь формальным подходом к делу, что положительно влияет на качество рассмотрения дела с учетом всех его обстоятельств.
В пользу такого подхода свидетельствует и еще одно обстоятельство. Все же внесение в нотариальный реестр уведомлений о залоге движимого имущества не равнозначно регистрации залога, а потому не является обязательным ни для залогодателя, ни для залогодержателя, в связи с чем, говорить о какой-то исключительной роли наличия записи в нотариальном реестре не приходится.
Если применять аналогию, то можно обратиться к регистрации залога в отношении недвижимого имущества. Такие данные содержатся в Едином государственном реестре прав на недвижимое имущество и сделок с ним. В случае если приобретатель заключит с залогодателем договор, направленный на возникновение у первого права собственности, то орган Росреестра откажет в регистрации перехода права собственности по причине наличия обременения в отношении предмета сделки. В случае приобретения движимого имущества какой-либо регистрирующий орган отсутствует, а соответственно и отсутствует возможность отследить наличие залогового обязательства в отношении данного имущества с абсолютной степенью уверенности.
Способ решения проблемы.
Конечно, можно оставить все как есть и ничего не менять, но существующая правовая конструкция представляется неэффективной, т.к. допускает возникновение судебных споров и загрузку судов делами, возникновение которых можно в принципе избежать.
Учитывая, что предметом залога является имущество, имеющее, как правило, стоимость соразмерную денежному (кредитному, заемному) обязательству, то способом недопущения спорных ситуаций было бы принятие законодателем механизма регистрации залога и в отношении движимого имущества на базе какой-либо государственной структуры или нотариата. Так, например, обязательная регистрация залога имела бы следующие принципы:
Однако внесение таких изменений в настоящий момент представляется вряд ли возможным.
И что в итоге?
В итоге, учитывая все обстоятельства изложенные выше и практику применения существующего правового института залога судами, представляется, что основополагающим доказательством факта добросовестности приобретения будет выступать отсутствие записи в нотариальном реестре уведомлений о залоге движимого имущества. В связи с этим, при приобретении какого-либо движимого имущества, а тем более дорогостоящего, например, транспортных средств, механизмов, оборудования и др., потенциальному покупателю до заключения договора и передачи денежных средств необходимо проверить такое имущество через сервис в сети Интернет и обратиться к нотариусу, чтобы получить соответствующую выписку из реестра. Только таким способом приобретатель может максимально обезопасить себя от неблагоприятного исхода судебных тяжб.
Однако если судебный спор возник, то задача собственника – доказать факт добросовестности приобретения, который на сегодняшний день подтверждается отсутствием сведений в нотариальном реестре уведомлений о залоге движимого имущества.
(статья опубликована в газете ЭЖ-Юрист. 2016 г. № 25)
ВС защитил добросовестного покупателя проблемной машины
В начале 2019 года СМИ сообщили о возбуждении уголовного дела о мошенничестве при продаже подержанных автомобилей через местный автосалон ООО «Автопремиум 31». Дело завели на гендиректора Тарыела Лорткипанидзе по статье об особо крупном мошенничестве в составе организованной группы (ч. 3, 4 ст. 159 УК, максимальное наказание — десять лет лишения свободы). Заявление подали 58 потерпевших, которые заключали с компанией агентские договоры, чтобы она продала их подержанные машины. Но денег за них клиенты так и не получили.
А недавно Верховный суд рассмотрел гражданское дело о судьбе одного из купленных таким образом автомобилей. В суд обратился Вагик Папикян*, который в январе 2019-го купил у Александра Зажигаева* подержанный Land Rover Freelander II за 700 000 руб. Зажигаев рассказал ему, что приобрел автомобиль месяцем ранее, в декабре 2018-го, в автосалоне «Автопремиум 31». Общество действовало по агентскому договору от лица собственника автомобиля Сергея Петриченкова*. Жигачев показал Папикяну предыдущий договор купли-продажи, передал ключи, оригинал ПТС и свидетельство о регистрации, агентский договор и так далее.
13 января 2019 года покупатель поставил машину на государственный регистрационный учет. Но уже через месяц, 14 февраля 2019-го, УМВД по Белгородской области внесло «Лэнд Ровер» в базу имущества, находящегося в федеральном розыске.
13 января покупатель поставил свою машину на госучет как новый владелец.
А 14 февраля машину внесли в базу имущества, находящегося в федеральном розыске.
Выяснилось, что «Автопремиум 31», продав джип Петриченкова Зажигаеву, не передал Петриченкову ни рубля от этой сделки. Как написал следователь в своем постановлении от 20 января 2019 года, «гендиректор компании Лорткипанидзе похитил автомобиль стоимостью 1,1 млн руб. и распорядился им по своему усмотрению». Петриченков был потерпевшим и гражданским истцом по уголовному делу.
Добросовестность оказалась под вопросом
Сделав такие неприятные открытия, Папикян решил побороться за машину. Он через суд потребовал признать себя добросовестным приобретателем и собственником «Лэнд Ровера», а также обязать УМВД исключить джип из федеральной базы разыскиваемого имущества.
Но суды трех инстанций ему отказали один за другим. Они объяснили, что автомобиль выбыл из собственности первого владельца Петриченкова помимо его воли, в результате преступления. Поэтому суды отказались признать истца добросовестным приобретателем. Московский городской суд отдельно добавил, что не считает Папикяна осмотрительным покупателем, потому что из документов видно: машина куплена в Белгороде 8 декабря 2018 года и уже через месяц продана истцу в другом регионе и по меньшей стоимости.
Верховный суд не разделил эту точку зрения. По его мнению, недействительность сделки, во исполнение которой передано имущество, еще не говорит о том, что оно выбыло помимо воли. Самое важное, что надо установить – это была ли воля собственника на передачу владения иному лицу. Петриченков заключил агентский договор, чтобы продать машину и получить за нее деньги. НО если агент в нарушение условий договора не передал деньги принципалу – это еще не говорит о том, что принципал лишился машины не по своей воле, говорится в определении № 5-КГ21-21-К2.
Также коллегии под председательством Сергея Асташова непонятно, каким образом, по мысли судей Мосгорсуда, Папикян должен был проявить должную заботливость и осмотрительность как покупатель. Он получил оригиналы ПТС и свидетельство о регистрации, комплект ключей, договор предыдущей купли-продажи, акты приема-передачи, агентский договор – все документы были в порядке. Когда Папикян покупал машину, не было никаких сведений об ограничениях или притязаниях третьих лиц, отметили судьи Верховного суда. 13 января 2019-го органы ГИБДД зарегистрировали машину, а в розыск автомобиль был объявлен через месяц.
С такими заключениями Верховный суд отправил дело на пересмотр в апелляцию.
Где была ошибка
Если нет поводов сомневаться, что потерпевший заключил агентский договор, все последствия неисполнения обязательств по нему должны рассматриваться в гражданском порядке, – говорит адвокат по автотематике дистанционной юридической службы Национальная Юридическая Служба АМУЛЕКС Национальная Юридическая Служба АМУЛЕКС Федеральный рейтинг. × Любовь Шебанова. По ее мнению, корень проблемы на самом деле кроется в постановлении о возбуждении уголовного дела. «Следователь посчитал хищением автомобиль, а не денежные средства, что совершенно неверно», – комментирует Шебанова.
Никто и не спорил, что потерпевший Петриченков хотел продать автомобиль. Условий о реализаций конкретному лицу не было. «Так почему в этой ситуации должен страдать приобретатель, который не мог и не должен был знать о споре с каким-то промежуточным владельцем автомобиля?» – заключает Шебанова.